И в (М)УС не дует…

…И в самом деле: в Международном уголовном суде тамошним обитателям живется весело и сытно; там не дует, зимой тепло, летом прохладно, да и сам МУС в ус не дует, выполняя заказные дела своих патронов.

«Патронов не жалеть!» – этот лозунг МУС с лихвой реализует по отношению к тем, на кого дана срочная команда «фас!».

Хотите знать, что такое политическая ангажированность, «кособокий» взгляд на обсуждаемую проблему, воинствующий дилетантизм? Обратите внимание на МУС, который давно уже и успешно занимается деградацией благородной идеи международного правосудия.

Сегодня система международного уголовного права, чей составной частью и выступает МУС, трансформировалась больше в систему политических игр, где спорно всё – от самой концепции подсудности до правовых механизмов, регулирующих деятельность суда. Как говорили римляне, Ab initio nullum, semper nullum — из ничего ничего и не выйдет.

Однако это тот лозунг, под которым действует МУС, рождая из ничего… ничего. А кроме того, спорности его поведения придает и тот факт, что Римский статут, служащий основой существования МУСа, не признают Россия, Китай, Индия, Турция, Израиль, а также и ряд других стран.

Но что же тогда такое этот загадочный зверь под названием «МУС»?

Это отнюдь не зверь – это камень, краеугольный камень в здании однополярного мира, того самого здания, которого так жаждал Запад и который стал выстраивать Вашингтон после распада СССР, строя себя как флагмана цивилизации, единственным суверенным государством, независимым в правовом отношении. Тогда как, согласно задумке американцев, все остальные страны должны были для вящего спокойствия Белого дома делегировать часть своего суверенитета неким наднациональным структурам, общемировому DeepState, – глубинному государству, – чьим верным слугой и надзирателем и выступает МУС.

Более того, обратите внимание на любопытную деталь: МУС робко пытался хоть каким-то образом экстраполировать свою юрисдикцию на США, но… не тут-то было: подписав в 2000-м году Римский статут, Вашингтон, спустя время, отозвал свою подпись, и теперь пресекает любое поползновение МУСа, любой косой взгляд в его сторону.

Отзыв подписи под Римским статутом развязал руки Белому дому, который, никого особенно не спрашивая, вторгается в чужие земли тогда, когда считает нужным (как в 2001 году американцы, к примеру, вторглись в Афганистан).

Но США на этом не успокоились – они пошли еще дальше, опьяненные замаячившей мировой властью, они пошли на то, что утвердили новый закон – «Закон о защите американских военнослужащих». И здесь уже давалось впрямую разрешение на применение военной силы в случае, если то или иное государство только посмеет задержать гражданина США по ордеру, выписанному МУСом.

Есть на латыни следующая формулировка: «Bona fide» – «Основываясь на принципах добросовестности»; очень часто Bona fide используется для описания человека или компании, которые ведут деятельность с законными намерениями.

Так вот, к Международному уголовному суду это ни в коем мере не относится, поскольку его намерения во многом зависит от того, кто финансирует деятельность МУСа. А его, в основном, содержат за счет взносов стран-членов суда.

Схема финансирования МУСа осуществляется по двумя направлениям. Первое касается непосредственно бюджета самого суда, а второе представляет собой целевой фонд для потерпевших. То есть, из этого фонда, как предполагается, компенсируется ущерб потерпевших сторонам.

Парадокс состоит в том, что фактически страны, выступающие в роли доноров Международного уголовного суда, нередко сами и заказывают необходимые им расследования. Как говорится, кто девушку ужинает, тот ее и танцует.

Бюджет МУСа – это Terra Incognita, тайна за семью замками. Известно, что главным фандрайзером в этом вопросе считает Великобритания, регулярно собирающая и перечисляющая крупные средства для бюджета МУСа.

Британцы действуют весьма шустро, когда это касается каким-либо образом их интересов. Так, практически через три дня после того, как был выписан «ордер», предписывающий арестовать президента России Владимира Путина и Уполномоченную по правам ребенка Марию Львову-Белову, в Лондоне моментально созвали специальную конференцию, на которой принимали участие министры юстиции сорока с лишним стран и объявили о мобилизации 5 миллионов евро.

Собранные деньги пошли, как было сказано, на то, чтобы «поддержать МУС, который будет вести свои расследования предполагаемых военных преступлений на Украине, а также пытаться привлечь Россию к ответственности».

 Налицо так называемое «избирательное правосудие», благодаря которому Международный уголовный суд давно уже и справедливо заслужил дурную славу. И прежде всего, тем, что, как считает большинство экспертов, резко критикующих западную внешнюю политику, МУС превратился в своеобразный инструмент влияния американо-британского «глубинного государства».

Предполагалось, что Международный уголовный суд, – а такие надежды, безусловно, возлагались, – станет подлинно самостоятельной, независимой судебной инстанцией, органом правосудия, чей авторитет не будет поддаваться сомнению. Однако на деле все получилось с точностью да наоборот: МУС занимается преследованием неугодных Западу политических лидеров, поддерживает «замороженные» конфликты, в чем британцы видят самую прямую выгоду и пользу для себя. И, наконец, самое главное, что грозит, подобно проказе, разъесть само понятие «правосудия» – попрание международного права, которое заменяется на «глобальное право».

Всемирная сеть дает следующее определение «глобальному праву»: «Глобальное право предстает как неразрывное двуединство международного права и национальных правовых систем, в которое вплетены правовые блоки, называемые наднациональным правом и транснациональным правом – вместе они составляют Глобальную правовую систему».

Однако на деле выходит не все так красиво, как кажется, поскольку национальные правовые системы, их индивидуальные особенности оказываются вторичными по отношению к наднациональному праву, и суд вершит не тот, кто судит, а тот, кому платят.