БЕЗ СВОЕЙ ВИНЫ ГОНИМЫЕ

Почему православие институции Московского патриархата подвергается гонениям на Украине?

В апреле 2011 года стало публично известно, что предстоятель Русской Православной церкви (Московского патриархата) святейший патриарх Московский и Всея Руси Кирилл, он же – Владимир Михайлович Гундяев, в соответствии с федеральным законом «О государственной охране» на основании распоряжения президента России Владимира Путина обеспечивается со стороны ФСО России всеми видами защиты – физической, информационной и проч. И это несмотря на то, что в соответствии с ч.1. ст. 1 Конституции РФ наша страна является «демократическим светским государством с республиканской формой правления», и ни один другой духовный лидер – ни верховный муфтий мусульман-суннитов, ни шейх-уль-ислам мусульман-шиитов, ни главный раввин иудеев, ни далай-лама буддистов, не говоря уже о руководителях христианских конфессий – старообрядцев, католиков, лютеран, адвентистов, баптистов, армян, коптов, айсоров государственной охраной не обеспечены. При этом следует помнить, что предыдущий патриарх Московский и Всея Руси Алексий II (Редигер) государственный охраны не имел, из чего можно сделать вывод, что патриарх Кирилл – уникальное явление в новейшей истории российской государственности, поскольку при нем РПЦ была секуляризирована, интегрирована в структуру государственного социального управления, в результате чего трансформировалась в послушный инструмент государственной внутренней и внешней политики. Поэтому не удивительно, что нынешние власти Украины воспринимают Московский патриархат РПЦ как идейного и политического врага, способного сформировать на территории страны пресловутую «пятую колонну», представители которой, ставя религиозные предпочтения выше гражданских обязанностей, будут содействовать проведению СВО ВС РФ на Украине в ущерб интересам собственного государства. Фактических обстоятельств для этого более чем достаточно.

Православие в социальной и духовной жизни Украины традиционно играло не просто значимую, а определяющую роль, причем более существенную, чем в жизни других православных народов Восточной Европы, так как носителями православного начала были не представители элиты, а самые широкие массы простолюдинов, у которых для самоидентификации зачастую не было ничего, помимо православного мировосприятия. Когда православные магнаты-латифундисты Великого княжества Литовского в 1521 году пошли на союз с католической Польшей, подписав Городельскую унию, то ответом на это со стороны средневековое обывателя стало появление такого уникального социального феномена как днепровское православное казачество, воспетое Николаем Гоголем в повести «Тарас Бульба». Население Центральной и Восточной Украины в ее нынешнем географическом расположении в духовном плане всегда было верно православию, особенно в годы безбожной советской власти: даже в годы самых жестких антирелигиозных институциональных гонений на РПЦ, инициатором которых был украинец-коммунист Никита Хрущев, быть православным священником или дьяконом на Украине по-прежнему оставалось почетно, именно поэтому среди иерархов МП РПЦ так много людей с малороссийскими или украинскими фамилиями. Поэтому не надо интерпретировать происходящее в конфессиональной (клерикальной) сфере на Украине как гонение на православие, следует называть вещи своими именами – та происходят государственные гонения на институции Московского патриархата Русской Православной церкви, имеющие сугубо административную, но никак не религиозно-мировоззренческую подоплеку.

Думаю, что не надо пространно говорить о том, какую роль играла и играет религия в распространении и укреплении центральной власти – буквально все страны если не мира, то Европы точно, испытали это на себе. Для примера можно привести опыт Реконкисты на Пиренейском полуострове или религиозных войн времен Реформации, менявших на столетия вперед не только религиозно-политический, но и социально-экономический уклад народов на многие столетия вперед. Рассказы о том, как британские, французские, американские миссионеры распространяли влияние своих правительств в странах Азии, Африки, Латинской Америки и Океании стали классикой мировой литературы и пособием для действий многих поколений политиков. Россия не была исключением в этом общеевропейском цивилизационном деле, и в доказательство этого приведу один малоизвестный пример из отечественной истории, никак не связанный с православием, но не потерявший от этого своей информационности и поучительности: в 1785 году императрица Екатерина II «для умягчения народных нравов» приказала насильственно обратить в ислам коренные народы Среднего и Нижнего Поволжья, бывших в то время язычниками и десятилетие назад активно бунтовавших против императорской власти под знаменами Емельяна Пугачева. Да и в истории Украины есть немало примеров ее православного населения против Польши и Крымского ханства сугубо по религиозным, а не экономическим мотивам, причем они были более значимыми для формирования самосознания украинского народа в сравнении с русским, а поэтому нет ничего удивительного в репрессиях нынешних украинских властей и действующих по их приказанию силовых структур в отношении остающейся верной МП РПЦ части украинского православного духовенства, не без оснований видя в них потенциальных коллаборантов и проводников влияния Кремля.

Не хочу и не буду не то чтобы оспаривать, но даже комментировать содержание и выводы доклада МИД России от 25 июля 2023 года «О противоправных действиях киевского режима в отношении Украинской православной церкви, ее священнослужителей и прихожан», чтобы не быть обвиненным в разжигании религиозного экстремизма со всеми вытекающими из этого административными и даже уголовными репрессиями – там все написано правильно и по делу, но справедливости ради считаю важным и необходимым обратить внимание на несколько моментов. Гонения на институции МП РПЦ на Украине в исторической ретроспективе не есть что-то новое и типологически уникальное, впервые нечто подобное провернул Мартин Лютер в отношении католиков в Баварии, затем то же самое при полной поддержке местных светских властей сделали Ульрих Цвингли в Германии, Матьяш Биро в Венгрии, Ганс Таусен в Дании, Олаф и Ларс Петри в Швеции, Мельхиор Хоффман в Прибалтике, Оливер Кромвель в Англии, Жан Кальвин в Швейцарии и Нидерландах, после чего все конфессионально-клерикальные вопросы стали решаться согласно принципу «вера короля – вера народа», церковные институции подверглись тотальной секуляризации и превратились в инструменты государственного социального управления. Следовательно, когда в какой-то стране происходит глубинная социально-политическая и всегда вызывающая ее корпоративно-экономическая трансформация, какая есть сейчас на Украине, то в числе первых жертв оказывается господствующая церковь – так всегда было, есть и будет. Пресловутый «коллективный Запад», проживавший подобное не раз и не два в своей истории, прекрасно знает это на собственном опыте и поэтому с пониманием относится к происходящему сейчас вокруг Украинской Православной церкви Московского патриархата, а поэтому доклад МИД России не имеет практического смысла (разве что только для внутреннего потребления, чтобы оправдаться за провалы своих действий на Украине перед российскими властями), так как всему остальному христианскому миру он не интересен, а представителям всех прочих конфессий – абсолютно безразличен, поскольку их поставленные в тексте этого доклада вопросы никак не касаются. Главный практический вред этого документа заключается в том, что он является, по сути, признанием российских властей предержащих факта собственного бессилия перед происходящим вокруг православия Московского патриархата на Украине. Если бы российское внешнеполитическое ведомство знало способы, как переломить или изменить данную ситуацию, обладало бы силой и ресурсами сделать это, то вряд ли бы опустилось до уровня гуманитарной прокламации, являющейся в данном случае признаком и доказательством неспособности повлиять на развитие ситуации в нужную себе сторону. Лучше бы совсем никак, чем именно так. Из чего следует не очень приятный, но вполне очевидный вывод: институции Московского патриархата на территории Украины через год-полтора, если к тому времени СВО ВС РФ не завершится полной победой, сохранятся только на контролируемых войсками России землях, во всех остальных областях православие сохранится, только если сменит свою конфессиональную юрисдикцию.

Упомянутый выше доклад МИД России не содержит ответа и даже намека на ответ на вопрос о том, почему перечисленные в нем репрессии киевского режима против УПЦ МП были санкционированы и полностью поощряются со стороны Архиепископа Константинополя – Нового Рима и Вселенского патриарха Варфоломея, сделавшего по клерикально-конфессиональной линии все возможное в рамках канонических основ православия, чтобы создать на Украине собственную автокефальную и полностью независимую от Московского патриархата православную церковь, легитимизировав ее существование и деятельность через выдачу ей 6 января 2019 года «Патриаршего и Синодального томоса предоставления автокефального церковного устройства Православной церкви Украины». Если отбросить в сторону все канонические хитросплетения правил церковного строительства, то в сухом остатке мы получим следующее понимание значения данного документа: до выдачи этого томоса Константинопольская Православная Церковь прародительницей или основательницей Русской Православной церкви, а та, в свою очередь – Украинской православной церкви (Московского патриархата); теперь же ситуация принципиально изменилась – новоявленная Православная церковь Украины, получившая свою автокефалию из рук патриарха Константинопольского – Нового Рима, в мировой иерархии всех православных церквей поставлена на один уровень с РПЦ, так как у них теперь один общий учредитель – Константинопольская Православная церковь, и патриарх Киевский стал ровней патриарху Московскому, чем, естественно, и в МП РПЦ, и в Кремле, и в МИД России оказались крайне недовольны, но ничего сделать с этим, увы, не могут и, сознавая собственное бессилие и беспомощность в данной ситуации, всячески атакуют патриарха Константинопольского и ПЦУ, чтобы замаскировать это.

Так, что же столь экстраординарного случилось в отношениях Вселенского патриарха и патриарха Московского и Всея Руси, чтобы первый вопреки всем устоявшимся каноническим правилам и вековым традициям мирового православия вдруг решил при помощи государственных властей Украины сократить географически ареал влияния второго, властью силы вырвав из-под его управления самые богатые и многочисленные по количеству прихожан украинские епархии? Понятно, что внутрицерковное закулисье православия охраняется не менее тщательно, чем тайны Ватикана, но без понимания природы и сути конфликта и активного противостояния двух православных иерархов и предстоятелей – патриарха Варфоломея и патриарха Кирилла – не может быть до конца понята причина нынешней трагедии украинского православия. У меня нет точного и конкретного ответа на вопрос, что за кошка пробежала между константинопольским и московским первоиерархами, но совокупность фактов, которые будут представлены ниже, и их анализ позволят с высокой степенью вероятности сказать, почему украинское православие оказалось брошено в топку государственных репрессий.

С момента интронизации (т.е. вступления в должность) патриарха Кирилла 1 февраля 2008 года в структуре Русской Православной Церкви начались системные организационные изменения, смыслом которых стало дробление крупных епархий на более мелкие, формирование из вновь учрежденных епархий митрополий, что повлекло за собой резкое увеличение числа правящих архиереев – епископов, архиепископов и митрополитов. Например, 27 декабря 2011 года Святейший Синод РПЦ принял решение об образовании пяти новых епархий т трех митрополий – Архангельской, Башкортостанской и Тульской, что объяснялось стремлением приблизить правящих архиереев к приходской жизни, духовенству и народу. Причем таких преобразований структуры РПЦ в начале второго десятилетия XXI века было ни одно, ни два и ни три, и эта тенденция касалась не только территории Российской Федерации, но и всех поместных церквей в иных странах, находящихся под ее юрисдикцией. Как признал сам патриарх Кирилл 19 июля 2023 года на заседании Архиерейского совещания РПЦ, сейчас в ее составе имеется 402 епископа, из них 295 – правящие архипастыри, и их сейчас в два раза больше, чем на момент его избрания на патриарший престол (в реальности тогда их было всего 148, т.е. более чем в два с половиной раза, чем в настоящее время), причем на Украине православных архиереев сейчас 114, из них 53 правящих, 54 викарных и 7 на покое.

У всякого здравомыслящего и беспристрастного наблюдателя сразу же возникает логичный вопрос: зачем было с такой интенсивностью, явно несоответствующей росту воцерковленности населения, увеличивать количество епархий и плодить новых епископов, для содержания которых одних внутрицерковных ресурсов было явно недостаточно? Тем более, что перед глазами был опыт существования и функционирования православия в Российской империи, когда количество храмов, приходов, священников и дьяконов было много больше, чем сегодня, а епископов, архиепископов и особенно митрополитов было гораздо меньше (количества же митрополий и митрополичьих кафедр – в разы). Следовательно, должно быть разумное объяснение данной тенденции, которая противоречит как историческим традициям, так и реалиям дня сегодняшнего, поскольку не имеет видимой материальной или интеллектуальной подосновы, и, значит, искать его следует в политической или даже геополитической плоскости.

Поскольку абсолютное большинство граждан России никак не воцерковлены и не являются адептами МП РПЦ, несмотря на все потуги властей предержащих придать православию статус государственной религии, то мимо их внимания и осознания прошло одно событие, которое могло иметь ключевое значение в истории российского православия, но оно таковым так и не стало. К слову, поскольку до дел Московского патриархата у большинства мирян и священников РПЦ интереса особого нет, то и в их среде сложно найти сведущего в этом вопросе человека. Но именно оно стало камнем преткновения о взаимоотношениях Константинопольского и Московского патриархатов, после чего на свет появилась ПЦУ, которая с опорой на государственные власти Украины начала «крестовый поход» МП РПЦ на территории своей страны. Этим событием стал Всеправославный собор 2016 года, история подготовки и проведения которого изобилует множеством перипетий и извилистых ходов, но я при их описании буду краток до лапидарности.

Всеправославный собор 2016 года, правильнее – Святой и Великий собор Православной церкви, вошедший в историю мирового православия также как Критский собор, прошел в июне 2016 года в храме во имя Святого Ираклиона в ороде Колимвари на греческом острове Крит (откуда происходит его неофициальное название) в формате съезда представителей 10 из 14 представителей общепризнанных поместных Православных церквей. Московский патриархат был в числе главных инициаторов проведения данного мероприятия вселенского православия, причем данная идея начала всячески продвигаться и лоббироваться им сразу после избрания и интронизации патриарха Кирилла, которого по праву следует считать идейным вдохновителем данного мероприятия. Первоначально, согласно решению, принятому на встрече глав и представителей православных церквей под председательством патриарха Константинопольского Варфоломея 6-9 марта 2014 года в соборе во имя Святого Георгия в Стамбуле, собор планировался к созыву Вселенским патриархом в Стамбуле в 2016 году, если не произойдет ничего непредвиденного, а местом его проведения предполагался храм со имя Святой Ирины, в стенах которого летом 381 года прошел Второй Вселенский собор христианства, к тому времени еще не расколовшегося на православие и католичество. Однако в январе 2016 года по настоянию МП РПЦ его проведение было перенесено на остров Крит, находящийся под церковной юрисдикцией частично зависимой от Константинопольского патриархата Критской Православной церкви. Однако после совместной подготовительной работы и единогласного решения о проведении собора представителями всех православных церквей, за несколько недель до его открытия 4 из 14 православных церквей – Антиохийская, Болгарская, Грузинская и Русская – отказались от участия в нем, Сербская церковь долго колебалась, участвовать ей или нет, но в итоге согласилась. Истинные Причины демарша каждой из этих религиозных структур, конечно же, никто публично не высказывал (Московский патриархат РПЦ, например, заявил, что отсутствие хотя бы одной из 14 канонических поместных церквей лишает его статуса Всеправославного, а его решения не являются обязательными для отсутствующих), но анализ сопутствующих фактов и их последовательности позволяет делать выводы, далекие от официальных.

Скачкообразное увеличение в структуре РПЦ в начале 2010-х гг. числа новообразованных епархий и численности иерархов – епископов, архиепископов и митрополитов (особенного викарных епископов без епархий) – как раз и было приурочено к проведению Всеправославного собора 2016 года. Дело в том, что полноправными и полноценными участниками таких церковных мероприятий могут быть исключительно архиереи, а представительство каждой православной церкви при формировании кворума пропорционально их количеству в структуре каждой церкви, то есть увеличение в 2,7 раза числа архипастырей автоматически увеличивало процент представителей МП РПЦ среди участников собора, а вместе с представителями союзных РПЦ церквей число сторонников Московского патриархата среди участников собора достигло бы арифметического большинства, что позволило бы им принять любое нужное им решение. А поскольку главным вопросом повестки собора была каноническая организация вселенского православия, то не исключено, что мог быть поднят вопрос о месте нахождения престола Вселенского патриарха и переносе его из Турции в Россию, так как под духовной властью патриарха Московского де-юре находятся 100 миллионов человек, которых по привычке считают православными, из 300 миллионов, проживающих на планете.

Естественно, такого развития событий Константинопольский патриарх Варфоломей допустить не мог как по каноническим, так и по сугубо личным причинам, ему было проще понизить значимость собора, сведя на нет 55-летние усилия по его организации и проведению, ради отражения притязаний МП и утрату собственного статуса. и его предстоятеля, чем допустить трансформацию устройства вселенского православия и связанную с ней утрату собственного места в ее иерархии. А чтобы впредь со стороны Московского патриархата подобные попытки передела устоявшихся церковных юрисдикции более не предпринимались, то (памятуя о формуле из романа Марко Пьюзо и снятого по нему фильма Франка Копполо «Крестные отец», что месть – это блюдо, которое надо есть холодным), то в целях ослабления позиций МП РПЦ  был выдан томос на полною независимость от него Православной церкви Украины, чтобы лишить «мятежный патриархат» трети архиереев, шестой части епархий и четверти приходов – наиболее богатых и многочисленных по количеству мирян и клириков. И как бы на это ни реагировали в Москве, как бы это ни шло вразрез с интересами и устремлениями Кремля и Свято-Двнилового монастыря, патриарх Константинопольский Варфоломей был в своем каноническом праве сделать это.

Впрочем, это далеко не первая стратегическая ошибка, совершенная Россией в разные исторические периоды в отношении собственной территории, на которой в 1991 году сформировалось независимое государство Украина. Десять лет назад Московский патриархат, равно как и Кремль два года назад, стал жертвой собственных иллюзий и самообмана на счет того, что геополитика строится на религиозно-идеологических началах православного мессианства и национально-церковного единства. Было глобальным просчетом думать, что кто-то уступит в своих частнособственнических и узкокорпоративных интересах во имя абстрактных умозрительных идей – власть, влияние и деньги никто добровольно не отдает.

Олег Кузнецов, к.и.н., профессор